– По местам! — распорядилась Аннели, направляясь в люк, ведущий на самую нижнюю пушечную палубу. — Янычар, стреляйте разрывными. Рудра — шрапнель. Следите за кубриком.

Мне выделили среднюю палубу. Я руководил неписями-индейцами, которые с трудом представляли, как стрелять из пушек – черт возьми, они вообще не знали, что это такое! Однако нескольких четких команд оказалось достаточно, чтобы таины вслед за мной зарядили орудия шрапнелью, подготовили снаряды на последующие выстрелы и порох.

Отдельный отряд карибов, впрочем, нужен был для другого. Я повел их в кубрик и показал на гамаки. Пока они еще пустовали, но вскоре все может перемениться. Хотя во время боя нельзя респауниться на корабле, есть исключение для тех, кто еще не побывал в бою. А как иначе защищать свой корабль, если на него неожиданно напали, пока ты находился в реале?

Оставив вооруженных карибов, я вернулся на среднюю палубу. Пришлось вытащить из-под пушек правила — стрелять мы планировали от обоих бортов, а достичь берега ядра едва сумеют. Сорок пять градусов – идеальный угол, чтобы запустить снаряд на максимальное расстояние. Я подбегал к каждой пушке, быстро наводил округлый виртуальный прицел и включал встроенные бафы. Не скажу, что последних было великое множество, но подходящие «Залп ввысь», «Морской рикошет» и «Решето шрапнели» имелись везде. Первый позволял делать максимально далекий выстрел, второй — повышал шанс того, что снаряд отзеркалит от воды и тем самым пролетит еще некоторое расстояние. Ну а «Решето» повышало шанс попадания осколков шрапнели непосредственно по людям.

А вот парализованные вахтенные долго не продержались. Один все-таки сделал логаут, еще парочка скончалась от кровотечения. В лагере «Эльдорадо», на берегу острова, стали заметны какие-то движения. За минуту число зажженных факелов увеличилось в два, а то и три раза. Появились шевеления и на парусниках.

Пока мы с индейцами занимались подготовкой орудий к бою, на открытой палубе обрубили якорные цепи и подняли часть парусов. Вяло заскрипели мачты, галеон слегка накренило вбок, после чего его медленно, но верно понесло вперед.

Из кубрика начали доноситься шум и крики. Я спустился туда и обнаружил, что индейцы уже вовсю колют появляющихся солдат. Те не успевают встать с гамаков и, вероятно, вообще ничего не успевают осознать. Солдат появлялось немного — даже если кто-то из убитых уже успел сообщить о захвате, остальным требовалось время, чтобы осознать величину проблемы.

Я вернулся на палубу. Пальники с дымящимися фитилями – в руках. Затычки в уши — наготове. Когда позади – десятки, а то и сотни произведенных залпов, какая-никакая сноровка уже имеется. Время будто замедляется, а ты знаешь каждый ход наперед.

Первой выстрелила нижняя палуба. Грохот, сноп огня и гулкий свист в мгновенье разорвали ночную тишь. Галеон знатно встряхнуло, но самое жаркое поджидало впереди.

Мои индейцы справились с задачей весьма сносно. Людей не хватало, но каждый успевал пробежаться по трем-четырем орудиям, поднося пальники к запалам, пропитанных порохом. Пушки выплевывали ядра слишком хаотично, но большинство снарядов достигало цели по обе стороны — и на берегу Саоны, и на противоположной.

Времени на эти живописные наблюдения категорически не хватало, и мы принялись перезаряжать орудия. Корабль понемногу смещался вперед, поэтому пришлось вновь настраивать прицел каждой пушки или даже выставлять клинья. Впрочем, новая позиция стала еще более выгодной -- по крайней мере это касалось целей на Саоне. Небольшому фортику на другом берегу хватило и залпа, чтобы знатно обвалиться. Теперь все силы следовало устремить в сторону лагеря на нашем острове.

Прогромыхало еще несколько залпов, после чего мы бросились раскатывать по палубам пороховые бочки и крепить к ним длинные промасляные фитили. Ведь с десяток испанских кораблей уже неслись к галеону на всех парусах, в страхе потерять величественный флагманский корабль.

Реакция врагов была вполне ожидаемая. Более того, Тангризнир даже смог предвидеть, какие суда ринутся на перехват, а какие пойдут в абордаж сразу. Никто из «Эльдорадо», конечно, и думать не мог, что мы не собираемся угонять «Фантом» в открытое море, а всего лишь заманиваем их в свою ловушку.

Когда самые шустрые посудины – шхуны и канонерки – приблизились к галеону на расстояние ружейного выстрела, часть отряда принялась за дело. Меткости корсарам было не занимать, да и индейские воины с луками и трубками справлялись отлично. Корпус у галеона высокий, особенно удобно стрелять на юте – палубы мелких вражеских посудин просматриваются насквозь.

Все правильно: сторожевые суда отправились в погоню сразу же, как поднялась тревога, – а значит, экипаж каждой шхуны был минимальным. Их задачей было задержать галеон до прихода более крупных фрегатов и корветов, которые бы отобрали «Фантом» числом.

Чтобы не вызвать раньше времени серьезных подозрений, Аннели распорядилась распустить абсолютно все паруса. Ветер все равно был слабоватый и неровный, далеко наш брандер, нагруженный порохом, уйти не мог.

Наши пушки вновь забухтели. Теперь – с целью снести кораблики, окружавшие нас. Их командный состав уже успели отправить на респаун меткие выстрелы пиратов, однако сами корабли немного заслоняли обзор.

Что ни говори, а пороху хватило, чтобы равномерно напичкать им весь корабль. В некоторых местах индейцы наспех пропитали доски смолой, чтобы огонь занялся быстрее. Теперь основной задачей стало не допустить, чтобы где-нибудь рвануло раньше времени. Обошлось удачно: приближающиеся корабли если и стреляли носовыми пушками, то только книппелями по парусам. Когда они подошли совсем близко, часть нашего отряда нырнула в море, направляясь на покачивающиеся на волнах шхуны и патрули-канонерки. Через некоторое время бойцы появятся там, где их никто не ждал.

В тот момент, когда испанские суда со всех сторон пристали к галеону, Халльбера резко вывернула штурвал, а несколько матросов налегли на ходячий такелаж, дабы повернуть корабль в сторону Саоны. Это можно было бы назвать «предсмертной агонией», если бы мы и в правду желали оставить галеон себе, но в данном случае план осуществлялся как нельзя лучше.

Корсары двинулись навстречу врагу по бушпритам, которые упирались в галеон; оставшиеся индейцы поныряли в воду. Убедившись, что необходимые фитили вовсю горят, я бросил факел на просмоленные доски. Испанцы уже лезли на борт.

Вспыхнул огонь. Яркие язычки пламени зазмеились по доскам. Первый взрыв раздался, когда я нырнул глубоко под воду. Ну, не слишком глубоко – дно здесь все-таки мелкое, я едва не вписался головой в песок, когда «рыбкой» выпрыгнул с брандера.

Дно озарилось огненно-красным светом, уши заложило. Несмотря на то что я постарался отплыть как можно дальше от места взрыва, этого явно оказалось недостаточно: поверхность пролива полыхала жарким пламенем. Море кипело, и огонь пожирал остатки галеона, подбрасывая в воздух снопы искр. С трудом вдыхая раскаленный воздух, я вновь ушел под воду.

Вскоре последовали новые взрывы. Не такие мощные и ослепляющие, как первый, но все-таки ощутимые. Как я убедился позже, огонь быстро передался на соседние корабли, и в некоторых из них он легко достиг порохового погреба.

Один из таких взрывов обернулся для меня смертью: что-то резко кольнуло в затылке, взгляд погас, и я ушел на респаун.

Внимание! Вы были убиты во время боя и будете перенесены в безопасную точку респауна через: 20...19…18…17…

Выберите точку респауна:

Фрегат «Аннели»

Пещера индейцев Таино

Предстал выбор: появиться в пещере либо на корабле Аннели, где до сих пор имелась точка привязки. Но с минуты на минуты она закроется, ведь пиратский корабль размашисто шел под всеми парусами к проливу, если, конечно, следовал плану.

Время до логаута у меня еще оставалось – а значит, в пекло пещеру, пора в бой!

Глава 23. Все идет по плану

На корабле Аннели меня встретил привычный гамак. И с глухим треском порвался, стоило попробовать из него вылезти! Хорошо, что этого позора никто не видел — судя по всему, присутствующий экипаж уже вовсю готовился к бою на верхних палубах. Туда же направился и я.